|
"Все, что нравится власти и обществу, не выдерживает проверки временем" Андрей Ерофеев о своей выставке в Лондоне |
|
|
Оскар Рабин. "Русский поп-арт N3", 1964 год Фото: Tsukanov Family Foundation, London
|
В лондонской Saatchi Gallery открылась выставка "Разбивая лед: московское искусство 1960-х — 1980-х", которую можно назвать хрестоматийной, если при этом понимать, что хрестоматия формируется на наших глазах. В списке участников отсутствуют многие ожидаемые имена: нет ни Натальи Абалаковой и Анатолия Жигалова, ни Андрея Монастырского. Сергей Гуськов узнал у куратора выставки Андрея Ерофеева, какую историю современного российского искусства он хотел показать британскому зрителю.
"РАЗБИВАЯ лед" — первая систематическая выставка современного русского искусства в Лондоне, показывающая его недавнюю историю, "золотой" период 1960-х — 1970-х годов, а не просто отдельный аспект или взгляд. Отобраны безусловные имена — Немухин, Инфанте, Целков, Рабин, Плавинский, Рогинский, Краснопевцев, Булатов, Кабаков, Комар и Меламид, Соков, Косолапов — всего 22 художника, которые находятся на магистрали развития русского искусства и без творчества которых его история немыслима. Это лидеры основных направлений. Какие-то из этих направлений непосредственно связаны с аналогичными течениями на Западе (абстрактный экспрессионизм, геометрия, кинетизм, поп-арт, концептуализм), другие рождены характером российского контекста, не всегда дружественного, а, как правило, наоборот, враждебного нашему искусству.
ДЕФОРМАЦИИ, которые привносит в культуру политический и идеологический компонент и сложности бытового плана, порождают целый ряд тенденций в нашем искусстве. Одна из них — ретромодернизм, откат назад, к языкам художественной культуры начала ХХ века, которая была уничтожена в 1930-е годы тоталитаризмом. Современное искусство рождалось у нас дважды, и во второй раз, в период оттепели,— с неизбежным отставанием от западных коллег. Разрыв поколений и традиций заставил снова пройти период ученичества у Европы, как это было в период Ларионова и Серова. Другим существенным явлением было "метафизическое искусство" — характерное для любого тоталитарного общества, не только советского, эскапистское бегство от враждебной и репрессивной реальности в сторону инобытия, в одиночество, в подполье. Искусство отвернулось от зрителя и замкнулось само на себе. Третьим локальным, характерным для местной культуры направлением является соц-арт — взаимодействие с властью, которая уверена в своем праве навязывать всем, в том числе и художникам, свое партийное виденье мира.
|
|
Эрик Булатов. "Входа нет", 2006 год Фото: Tsukanov Family Foundation, London |
СОЦ-АРТ, который расцвел в 1970-е и во многом способствовал окончанию советской власти, был критикой и разрушением диктата монологичного начальника, не признающего иного мнения и особенно критики. Фигура начальника была осмеяна, ее риторика вывернута в пародию и абсурд. Соц-арт вылечил смехом наше общество от слепого поклонения авторитетам и вождям. Но на выставке нет акцента на "неофициальном" характере произведений. В конечном счете Рабин, Плавинский и Кабаков точно такие же нонконформисты, как Ван Гог, Гоген или Сезанн. Тогда во Франции тоже были свои Глазуновы — назывались они Бугро или Мейсонье. Но почти никто их сегодня даже не помнит. Никто не называет импрессионистов нонконформистами. Они уже для всех "настоящее", самое главное для своего времени искусство. Такова логика современной культуры — все, что нравится власти и обществу, не выдерживает проверки временем, а побеждают маргиналы. Поэтому мы тоже проигнорировали соцреализм и его производные в хрущевское и брежневское время как некую советскую этнографию и показали то, что остается в сухом остатке, когда проведена "десоветизация" российского искусства второй половины ХХ века.
УЧЕБНИКА с общепринятой историей искусства или настоящего музея современного искусства с научной экспозицией у нас нет. Тем не менее среди искусствоведов более или менее сложилось определенное понимание общих этапов, направлений и значимости творческих личностей. Я, не буду скромничать, лично этому способствовал: создал коллектив искусствоведов в музее Царицыно, потом в Третьяковке, где мы совместно много лет работали над этим "дайджестом" российского искусства. Первая такая выставка состоялась у нас 17 лет назад в Германии, затем была показана в ЦДХ, затем на этой основе была создана постоянная экспозиция и в Третьяковской галерее, которая сейчас демонтирована.
|
|
Олег Целков. "Пять лиц", 1980 год Фото: Tsukanov Family Fondation, London |
РАСШИРИТЬ и увеличить можно всегда. Эта выставка в Лондоне — только начало. Я надеюсь, что после нашего "дайджеста" последуют более подробные выставки, где все достойные фигуры нашего искусства будут представлены. Но в "Саатчи" у нас не было много места: поместилось чуть более 150 работ. Игорь Цуканов, организатор этого мероприятия, создал идеальные условия для подбора лучших работ. Они прибыли в Лондон не только из России, но из США и Европы. Кроме одной работы Булатова из Русского музея и шести картин из американского музея Циммерли, все остальное — из частных коллекций, созданных за последние годы. Щедрость спонсоров позволила показать вещи, которые практически никто не видел. Например, редчайшие ранние абстракции конца 1950-х годов Немухина и Мастерковой, великолепные "поп-артовские" объекты Рогинского, которые знаменитый американский коллекционер Нортон Додж вывез еще в 1960-е годы, уникальные работы Кабакова, созданные в Москве до отъезда мастера в Америку. За счет частных коллекций градус качества повышен максимально. На выставке сошлись работы от Романа Абрамовича, Шалвы Бреуса, Владимира Антоничука, Владимира Семенихина, Игоря Маркина, Рувима Бессера и многих других.
ЯДРО выставки составляет коллекция самого Игоря Цуканова. Активность этих людей во многом компенсирует инертность наших официальных культурных институций. Благодаря коллекционерам российское искусство наконец выходит на международную сцену и получает заслуженное место в общем мировом концерте современного искусства. Игорь Цуканов приложил огромные усилия, не только деньги, и буквально пробил эту выставку. Уверяю вас, это было совсем не просто. Никто в лондонских культурных институциях не горел желанием помогать такой выставке. Тем не менее инициатору выставки удалось склонить к сотрудничеству знаменитого Саатчи. Тот выделил для выставки этаж своего престижного музея, занимающего второе место по посещаемости в мире. Публика валит валом. Британский зритель русское искусство просто не знает, так же как, надо сказать, русский не знает британское. В этом смысле мы друг друга стоим.
ВАЖНО, что начало положено: Лондон принял и, судя по шумному вернисажу и многочисленным положительным откликам в местной прессе, признал ценность нашего современного искусства. А ведь это сегодня столица новейшей культуры.
Лондон, Галерея Саатчи, до 24 февраля